Страницы из истории Арцаха и армяно-албанских отношений

Глава I

СОБСТВЕННО АЛБАНИЯ В АНТИЧНЫХ И ДРЕВНЕАРМЯНСКИХ ИСТОЧНИКАХ

Река Кура изначально была не только естественной, но и государственной границей между исторической Арменией и страной Албанией (в литературе ее часто называют также и Кавказской Албанией). На правобережье реки армянская провинция под названием Утик или Отена занимала в основном нижнюю равнину, начиная от   провинции Гугарк на западе и до нижнего течения реки Аракс на востоке. Южнее Утика такой же узкой полосой тянулась провинция Арцах, охватывая, в основном, обращенные к северо-востоку и юго-востоку горные хребты Малого Кавказа и доходя до течения реки Аракс после слияния с ней многоводного левого притока hАкари.

При анализе вопроса об исторических границах между армянским и албанским народами и их государствами необходимо учитывать, во-первых, факт наличия самостоятельной и устойчивой государственности у этих двух народов в данный исторический период, во-вторых, этнический состав приграничных территорий, и в-третьих, то, что кроме этих естественных внутренних факторов большую роль играло насильственное вмешательство третьих сил извне. Народы и государства Армении и Албании часто подпадали под владычество Ирана, Рима и Византии, Арабского халифата, сельджуков, монголов, Османской Турции, и эти чужеземные властители перекраивали армяно-албанские границы, исходя из своих политических и военных интересов, не считаясь с мнением и желанием армян, албанцев и других местных народов.

Кратко рассмотрим картину политической жизни албанского народа и занимаемой им территории сначала до достижения государственности, затем –  после образования государства, и наконец – вопросы взаимоотношений с Арменией и границ с нею. Отметим заранее, что в трудах греко-римских авторов сохранились письменные свидетельства по этим вопросам, которые могут считаться предельно объективными и беспристрастными.

В древнейшие времена территория Албании была включена в состав Ахеменидского царства в Иране. Ряд исследователей полагает, что она входила в 10-ю, т. е. Мидийскую, или же в соседнюю с ней 11-ю,  Каспийскую сатрапию державы Ахеменидов по списку сатрапий у Геродота, однако точнее было бы отнести ее к 18-й сатрапии. Историограф походов Александра Македонского Флавий Арриан (II в. н. э. ), описывая противостоявшую эллинам в сражении при Гавгамелах в 331 г. до н. э. разноплеменную армию Ахеменидского царя Дария III, пишет, что под командованием полководца мидян Атропата находились также племена кадусиев, албанцев и сакесинов [1]. Страбон же пишет, что до походов Гнея Помпея (66-65 гг. до н. э. ) Албанию населяли 26 племен, каждое из которых имело своего царька и говорило на своем языке ("Их цари также замечательны. Теперь, правда, у них один царь управляет всеми племенами, тогда как прежде каждое разноязычное племя управлялось собственным царем. Языков у них 26, так что они нелегко вступают в сношения друг с другом") [2]. Албанские племена, согласно амасийскому географу, жили в плодородной стране между Иверией и Каспийским морем: это были примитивные земледельцы и скотоводы, умевшие считать только до ста и мало знакомые с точными мерами, весом и деньгами [3].

О расположении страны у того же автора говорится более определенно: "Они живут между иверийцами и Каспийским морем: на востоке их страна прилегает к морю, а на западе граничит с иверийцами. Что касается остальных сторон, то северная окружена Кавказскими горами..., а последнюю сторону образует Армения, граничащая с ней: [эта сторона] [4] частично представляет равнину, частью же [это] гористая страна, подобно Камбисене, где армяне граничат одновременно с иверийцами и албанцами" [5]. А про Армению Страбон пишет так: "В самой Армении много гор и плоскогорий... много там и долин, причем одни из них... чрезвычайно плодородны, например, равнина Араксены, по которой река Аракс течет до границ Албании, впадая в Каспийское море. За этой равниной идет Сакасена, тоже граничащая с Албанией и рекой Киром" [6]. Становится очевидным, что устье Куры (вместе с Араксом) является восточным пределом армяно-албанской границы, а пограничными армянскими районами являются плодородные долины Араксены и Сакасены. Вначале описания Армении Страбон специально очерчивает границы страны с четырех сторон. Относительно интересующих нас сторон он пишет: "восточные части [Армении] граничат с Великой Мидией и Атропатеной, северные части – это горы Парахоатра, лежащие над Каспийским морем, [а также] Албания, Иверия и Кавказ, который окружает эти народности и примыкает к Армении" [7].

Описывая этот же регион Азии, римский географ Клавдий Птолемей (II в. н. э. ) рисует примерно ту же картину: "... Кура, которая течет по всей Иверии и Албании, отделяя от них Армению" [8]. Или же: "Албания с севера граничит с частью Сарматии, с запада – с Иверией, с юга – с частью Великой Армении, [идущей] от границы с Иверией до Гирканского моря к устью реки Куры" [9]. Еще раньше Плиний Старший (I  в. н. э. ) описывал Албанию так: "Албанцы расселены по Кавказским горам, и [их страна] простирается, как сказано, до реки Куры, которая является [и] границей между Арменией и Иверией" [10]. И далее: "Всей равниной до реки Куры владеет народ албанцев" [11]. Отметим, что в большей части указанных свидетельств античных авторов река Кура выступает как граница между странами Арменией и Албанией, но для тех древнейших времен эта ситуация была равносильна и этнической границе, так как в источниках нет упоминаний о захвате или покорении приграничных областей.

Отмеченные информаторами Страбона 26 албанских племен, живших на плодородном левобережье реки Куры между ней и северными отрогами Кавказских гор, в последние века до н. э. перешли к земледелию и оседлой жизни. По свидетельству тех же античных наблюдателей, они уже в начале I в. до н. э. сумели объединиться под властью одного царя и создать свое единое государство. Его столицей стал город Капалак (Кабалака), руины которого находятся близ нынешнего удинского села Ниж. Отметим, что по крайней мере за полтысячелетия до образования Албанского государства на левом берегу Куры территория правобережья этой реки уже входила в состав Армянского царства Еруандидов. Сообщения об этом сохранились у Мовсэса Хоренаци, но к ним мы подробно обратимся чуть позже. А здесь добавим, что когда албанцы в соответствии с уровнем своего социально-экономического развития еще представляли собой группы разрозненных племен и поэтому в битве при Гавгамелах сражались под флагом мидийского сатрапа Атропата (точно также, как и соседние союзы племен кадусиев и сакесинов), армии двух армянских сатрапий – Великой Армении и Малой Армении – входили в состав правого и левого крыльев многоплеменной армии Дария III [12] под руководством двух собственных военачальников – Оронта-Еруанда и Митрауста [13].

Известно, что еще к началу VI в. до н. э., когда пришло к упадку первое мощное государство всего Армянского нагорья – Биайнили-Урарту, на его месте из больших и малых племен и народностей этого края во главе с наиболее жизнеспособными и многочисленными из них – hайами-арменами – образовалось новое, собственно армянское государство, которое в научной литературе принято называть Еруандидским царством *. Оно вначале было вассалом и союзником Мидийского, а затем уже Ахеменидского царств в Иране. В конце VI в. до н. э. Армения полностью подпадает под владычество Ахеменидов, образуя 13-ю сатрапию (согласно списку сатрапий у Геродота) административного деления Персидской державы. После победы Александра Македонского и падения Ахеменидского владычества на востоке территории Армении (с охватом Араратской долины и сопредельных провинций, в том числе всех северных) восстанавливается царство Еруандидов со столицами в Армавире и Еруандашате, а на западе образовываются царства Малой Армении и Цопка (Софены). Армянское государство Еруандидов просуществовало до начала II в. до н. э. и переросло в единое и могущественное царство династии Арташэсидов. Как было сказано выше, в этот период Албания еще не обладала своей национальной государственностью. Она еще была многоплеменной страной и составляла часть сначала, по всей видимости, 18-й, закавказской сатрапии Ахеменидского Ирана по списку сатрапий у Геродота (вместе с саспейрами-иверами и матиенами-месхами), а в последствии – эллинистического государства Селевкидов и сменившей его державы Парфян.

Мовсэс Хоренаци, описывая поход армянского царя Арташэса (нач. II в. до н. э. ) против последнего представителя династии Еруандидов Еруанда IV, передает очень важные сведения для выявления линии армяно-албанской границы в этот древнейший период. Историк сообщает, что в это время Еруанд находился в области Утик (на правобережье Куры) и, услышав о приближении Арташэса, оставил многих нахараров со своими войсками, ушел и укрепился в столице Еруандашате. Но нахарары, оставшиеся в Утике, без боя присоединились к Арташэсу, Еруанд же в конечном счете потерпел полное поражение [14]. Для поставленной нами задачи эти сведения отца армянской историографии имеют исключительное значение, поскольку они прямо указывают на то, что еще в начале II в. до н. э., в период Еруандидско-Арташэсидского противостояния провинция Утик являлась частью Армянского государства. В сообщениях Мовсэса Хоренаци есть еще один существенный момент, а именно то, что Еруанд зимовал в провинции Утик. Известно, что и впоследствии (в III  в. н. э. ), по словам Агатангелоса, Утик служил зимовьем для армянских царей Аршакидов [15]. Следовательно, начало этой традиции было положено еще, как минимум, в III  в. до н. э.

Армянское государство снова стало мощным и активным в своей внешней политике уже в начале II в. до н. э., когда правителем Великой Армении стал Арташэс, а Софены-Цопка – Зареh (при этом потомки последнего вскоре также подчинились Арташэсидам). Для ряда армянских и зарубежных историков рассмотрение объединительной политики армянских царей именно этого периода послужило поводом поспешно предположить, что правобережные области Куры Арташэс I завоевал у албанцев. Удивительно то, что по их мнению основания для подобного предположения содержатся будто бы в сообщениях Страбона. Действительно, знаменитый географ и историограф древнего мира подробно описал и́  географические границы Армении, и́  завоевания Арташэса и Зареhа. Но вот его слова: "... рассказывают, что Армению, в прежние времена бывшую маленькой страной, увеличили войны Артаксия и Зариадрия. Они были первоначально полководцами Антиоха Великого [Селевкида], а впоследствии, после его поражения [от римлян], стали царями, первый – царем Софены, Аки[ли]сены, Одомантиды и некоторых других областей, а последний – царем страны вокруг Артаксаты [16]. Они расширили совместно свои владения, отрезав часть областей окружающих народностей, а именно: у мидян они отняли Каспиану, Фавнитиду и Басоропеду, у иверов – предгорье Париадра, Хорзену и Гогарену, которая находится на другой стороне реки Кира, у халибов и моссинойков – Каренитиду и Дерксену, которые граничат с Малой Арменией или являются ее частями, у катаонов – Акилисену и область вокруг Антитавра, и наконец, у сирийцев – Таморитиду, поэтому все эти народности говорят на одном языке [ дословно – стали одноязычными – С. Б. ]" [17].

Как видим, в этом списке завоеваний армянских царей Албания не называется, в то время как упомянуты почти все другие страны, окружавшие Армению. Отсутствие упоминания Албании нельзя считать случайным. Перечисление соседних стран начинается с берегов Каспийского моря, с области Каспиана (впоследствии Пайтакаран), которая в то время входила в состав Мидии-Марастана, и затем, минуя Албанию, упоминаются Иверия и другие страны. Отсутствие Албании вполне логично и понятно, так как от собственно Албании, т. е. от левобережных территорий реки Куры Арташэс ничего не отвоевывал. А на правобережье реки он завоевал только лишь соседнюю с Утиком (по реке Аракс) область Каспиану – Пайтакаран, этнически уже с давних пор ставшую отчасти армянской, и завоевал он ее у мидийцев, вследствие чего Кура стала естественной северо-восточной границей его страны вплоть до самого устья.

Как известно, Великая Армения, которую территориально расширил Арташэс I, сохранила свое могущество и при его преемниках и достигла наибольших размеров при Тигране II (95-56 гг. до н. э. ). Имеются сведения, что Тигран завоевал также весь Атрпатакан (Атропатенскую Мидию), однако об изменениях армяно-албанской границы каких-либо данных нет и в эту эпоху наибольшего могущества Армении. При этом важно отметить, что независимое Албанское царство считается сформировавшимся в тот же самый период (нач. I в. до н. э. ) [18], и возможно предположить, что этому процессу способствовало именно усиление Армении. Как известно, Тигран Великий, завоевав всю Атропатену, дошел до летней резиденции Парфянского Ирана – города Экбатаны. Понятно, что вследствие этого исчезла территориальная связь Парфянского государства с левобережьем Куры и прервалась его власть над населением Албании. Естественно предположить, что политическая дальновидность Тиграна заключалась именно в том, чтобы побудить албанцев к созданию независимой централизованной государственности. Как мы увидим ниже, похожую политику вели и правители Ирана с целью отталкивания албанцев от армян.

Реальным доказательством обоснованности мнения об указанной политике армянского царя в отношении албанцев являются свидетельства источников, в которых в качестве союзников Тиграна II в римско-армянских войнах наряду с другими народами называются также албанцы и иверы [19]. Заметим, что после окончательного поражения Армении римский полководец Гней Помпей всё же предпринимает два карательных похода против албанцев и иверов за их союзническую помощь Тиграну (хотя греко-римские авторы и называют причиной содействие иверов в побеге Митридата). В обоих случаях он разбивает лагерь на правом берегу Куры, в окрестностях нынешнего Шамхора или Казаха, а албанцы укрепляются на левом берегу реки. В конце концов римляне переходят Куру и окончательно побеждают албанцев в сражении вблизи реки Абант (Алазани). Именно в этом описании Плутарха албанцы впервые упоминаются во главе со своим царем Оройсом и его братом Котисом [20]. Эти события, произошедшие в царствование Тиграна, имеют исключительное значение для оценки армяно-албанских отношений, так как впервые взаимоотношения двух народов выявляются при реальном существовании их независимых государств, причем факты показывают, что эти взаимоотношения были исключительно дружественными. То же самое было и с иверийцами, которые в тесном союзе трех народов противостояли завоевателям из Рима.

Лучшим подтверждением дружественных отношений армянского и албанского народов в период их государственной независимости является тот факт, что границей их государств была и осталась река Кура. К югу от нее, в правобережных армянских областях Утик и Арцах Тигран Великий построил по одному городу с одинаковым названием Тигранакерт, о которых упоминает армянский историк VII  в. Себэос в рассказе об ирано-византийских войнах 620-х годов [21]. По описанию наших авторов-путешественников ХIX века, от арцахского Тигранакерта сохранились развалины огромных строений [22], которые находятся в нынешнем Агдамском районе, в пределах местности Шахбулах ("Царский источник"), недалеко от села Софулу. По описанию путешественников, местные армяне называли эту местность Тыкракертом, азербайджанцы – Тарнакут, а в настоящее время она известна под названием Гявур-кала ("Крепость неверных"). Здесь, очевидно, очень долгое время существовало значительное армянское поселение, так как в последнем десятилетии недалеко от села Софулу обнаружено и надгробие царя hАмама Багратуни с подробной надписью [23].

Армяно-албанские отношения носили непосредственный характер, т. е. протекали без заметного вмешательства и принуждения третьей стороны до конца царствования рода Арташэсидов (нач. I в. н. э. ). Мовсэс Хоренаци сохранил сведения об армяно-албанском военном сотрудничестве против римлян и во время правления сына Тиграна Великого Артавазда II (56-34 гг. до н. э. ) [24]. Все факты показывают, что два народа с самого начала были связаны тесной дружбой, а после, когда и албанцы создали свою государственность, по всей вероятности, также и союзным договором. И всегда армяно-албанской границей оставалась река Кура.

В следующую эпоху, начиная с правления в Армении царей из парфянской династии Аршакидов в 52 г. н. э. и до падения Армянского и Албанского царств в V  в., армяно-албанские отношения принимают другой характер: они уже, так сказать, не двусторонние и не совсем самостоятельные, а подчиненные, и находятся под сильным воздействием посторонних, ирано-римских влияний. В этот период внешние и внутренние условия существования Армении представляли следующую картину: на смену сильному и централизованному государству Арташэсидов приходит феодальное государство Аршакидов, где центробежные нахарарские дома, и особенно периферийные, часто восстают по подстрекательству других государств или из-за ссор между собой или с царями. Три относительно слабых государства – Армения, Иверия и Албания становятся яблоком раздора и растаптываются в водовороте римско-иранского соперничества. Далее, параллельно с утверждением династии Сасанидов в Иране (в 226 г. ) и принятием христианства в Армении, Иверии и Албании (в нач. IV  в. ) начинается непримиримая политическая и идеологическая вражда между Ираном и Арменией. Посмотрим, что сообщают  первоисточники об армяно-албанских отношениях, а также их границах в сложившейся конъюнктуре.

Когда в 225-226 гг. в Иране утвердилась династия Сасанидов из области Фарс (Персида), начался затяжной период армяно-иранских войн. По свидетельству "Истории Армении" Агатангелоса армянский царь Хосров Аршакид с целью освободить иранский престол от царя царей Арташира Сасанида, убившего его соплеменника Артавана Парфянина, собирает большое войско, куда входят и северные народы "албанцы, лпины, чилбы, каспии" [25]. Он одерживает несколько побед над Арташиром и разоряет много областей Ирана. Сасанидский царь решает организовать вероломное убийство Хосрова и с этой целью отправляет к нему соплеменника армянских царей, парфянского вельможу Анака (отца Григория Просветителя), который якобы преследуемый Арташиром, ищет убежища в Армении. Кстати, прибыв в Армению, Анак предстает перед Хосровом, который в это время находился, по словам историка, "в городе Халхал провинции Утик, в зимовье армянских царей" [26]. В самом начале IV в. Великая Армения принимает христианство от руки Григория Просветителя (сына Анака Парфянина), который спасся после казни своего отца-цареубийцы в пределах Римской империи и стал там проповедником новой религии. Царь страны Трдат III  Великий (сын убитого Хосрова Великого-Трдата II) посылает его в Кесарию Каппадокийскую для рукоположения епископом (=католикосом) Армении. Огромную свиту Григория возглавляют 16 влиятельных армянских нахараров и бдешхов (согласно одной из версий источника, также и цари стран-сателлитов – Албании, Иверии и Лазики): 13-ым из них был "князь провинции Утикской [Утэаци]" [27].

К счастью, сохранились еще два очень ценных документа, уточняющих границы Великой Армении и отражающих структуру армянской государственности этого периода. Это "Зоранамак" (Воинская грамота) и "Гаhнамак" (Разрядная грамота), которые дают картину иерархии армянского дворянства и сообщают о количестве нахарарской рати в армянской армии (соответственно – для середины и конца IV  в. н. э. ). Согласно "Зоранамаку" нахарары Пайтакарана, т. е. той же области Каспка-Каспианы ("Каспеци"), выводили на поле брани 3000 воинов, а по данным "Гаhнамака" среди 70-ти княжеских диванов они занимали 10-ое место [28]. Князь Утика (вспомним, что в "Ашхарhацойц"-е упоминается гавар "Ути Арандзнак" – "Собственно Ути") выводил на поле боя 1000 воинов и, по "Гаhнамаку", занимал 15-ый диван, а владелец Гардамана (в западной части провинции Утик), с таким же количеством воинов – 24-ый диван [29].

Чтобы изнутри разложить единство армянской государственности, Сасанидский Иран наряду военными действиями проводил коварную и подстрекательскую политику. Выше мы говорили о вероломном убийстве армянского царя Хосрова парфянским вельможей Анаком. Главной целью этих подрывных действий было стремление Сасанидов рассорить армянских нахараров (особенно окраинных и пограничных с Ираном княжеств) между собой и с центральной армянской властью и тем самым ослабить централизованное Армянское государство. Вот что сообщают Мовсэс Хоренаци и Павстос Бузанд об одном таком событии: к царю Трдату III (298-330) пришли "горцакалы" (т. е. "смотрители", государственные должностные лица) "северо-восточных" областей Армении и поверенные города Пайтакарана и попросили его прислать к ним, если царь желает, чтобы жители этих краев управлялись в духе христианства, епископа из потомков Григория Просветителя. Трдат соглашается и отправляет к ним юного священника Григориса, внука Григория, старшего сына Вртанэса, католикоса Армении, в сопровождении своего сородича Санатрука Аршакида. По Павстосу Бузанду епископ Григорис разворачивает активную проповедническую деятельность и доходит до Маскутского царства на берегу Каспийского моря (последнее образовалось в III в. н. э. на восточной половине Албанского царства античного периода), но после смерти Трдата, маскутский царь Санесан вероломно убивает отрока Григориса в своей резиденции на поле Ватнеай, южнее города Чора (Дербент) [30].

После этого Санатрук Аршакид восстает в Пайтакаране, захватывает город и объявляет себя армянским царем, надеясь с помощью других государств установить господство над всей Арменией (согласно поздней версии Мовсэса Дасхуранци, Санатрук и Санесан ошибочно отождествляются). Из дальнейшего рассказа Мовсэса Хоренаци (повторенного у Дасхуранци) мы узнаем, что армянская армия совместно с римскими союзниками нападает на Санатрука, и он, возложив защиту города Пайтакарана на персидское войско, вместе со своими союзниками – "албанскими нахарарами" – скрывается бегством в Иран. Армяне возвращают Пайтакаран, жестоко наказывая всех, кто оказывал сопротивление [31]. Впоследствии при подстрекательстве Ирана эти события приобретают более развернутый характер. Маскутский царь Санесан объединяет албанцев, а также племена северо-восточного Кавказа на левобережье Куры, и 30-тысячным войском вторгается в Армению. Вначале маскуты, которых Мовсэс Хоренаци называет просто войском "северных народов", действовавших по тайному приказу Шапуhа, одерживают победу над армянской армией, защищавшей северные границы страны, доходят до столицы Вагаршапата и захватывают ее. Но затем "западные полки" Армении упорными боями освобождают Вагаршапат и наголову разбивают врага в сражении у села Ошакан, убив также их предводителя [32] (его имя называет только Павстос). Повторяя кратко рассказ Мовсэса Хоренаци об этих событиях, Мовсэс Дасхуранци вместо "северных народов" своего источника называет "албанцев".

Особую важность для нас представляют некоторые подробности рассказа Павстоса Бузанда, писавшего раньше отца армянской истории. Он сообщает, что маскутский царь Санесан, происходивший из царственного парфянского рода Аршакуни, настроившись враждебно против своего сородича, армянского царя Хосрова Котака, собрал войско из подвластных себе гуннов, похов, таваспаров, hечматаков, ижмахов, гатов, глуаров, гугаров, шичбов, чилбов, баласичей, егерсуанов и, перейдя пограничную реку Куру, опустошив Армению, вступил в Араратскую долину. Армянский царь Хосров во избежание столкновения (так как главные силы не находились при нем) укрепился в крепости Дарюниц (Даройнк, южнее горы Арарат), пока собравшиеся армянские войска во главе со спарапетом Вачэ Мамиконяном не перешли в наступление и изгнали маскутов из Вагаршапата, полностью разбив армию Санесана в решающем сражении под Ошаканом и убив его. При этом, Хосров скорбел по нему, по словам историка, как по своему сородичу [33].

Этим событиям последовали более энергичные усилия расколоть Армению изнутри. Через несколько десятилетий, после вероломного пленения Сасанидским царем Шапуhом Долгожителем внука Хосрова Котака Аршака II и вступления на престол сына последнего Папа, в 371 г. произошло знаменитое Дзиравское сражение, в котором силы нахараров-изменников Меружана Арцруни и Ваhана Мамиконяна при прямом подстрекательстве Ирана выступили в составе персидской армии. Тогда со стороны Ирана, вопреки вековым традициям, сражался и албанский царь Урнайр. Победу одержала Армения вместе со своим союзником Римом, а армянский спарапет Мушег Мамиконян великодушно пощадил жизнь царя Урнайра Аршакида [34]. Еще раз отметим, что трудно указать в мире еще два других таких народа и государства, которые в условиях многовекового соседства оставались бы в столь дружественных и союзнических отношениях, как Албания и Армения. И случай с Дзиравским сражением был скорее исключением и недоразумением: этот единичный случай был связан с ухищренной политикой иранского царя Шапуhа II. К тому же в персидской армии при Дзираве находились и армянские нахарары, восставшие против царя Аршака, как, например, Меружан Арцруни или представитель спарапетского рода Мамиконянов Ваhан. Поэтому позицию Урнайра можно считать просто следствием принуждения.

Во время предшествующих событий многие окраинные нахарарства Армении восставали и переходили на сторону Ирана или Рима. Павстос Бузанд подробно перечисляет их названия. Об интересующих нас армяно-албанских пограничных областях он рассказывает следующее: "... владетель Гардманадзора, и все те, кто находились в этих краях, около и вокруг них, вместе восстали против армянского царя Аршака к поехали и предстали перед персидским царем Шапуhом. Против армянского царя Аршака восстали также укрепленный гавар Арцах и укрепленный гавар Тморик... После этого от армянского царя отложились собственные владения армянского царского дома в Атрпайакане. От армянского царя отпала укрепленная страна Маров, от армянского царя отпала также страна Каспов" [35].

Историк также описывает, как после великой победы при Дзираве спарапет Мушег совершил карательные походы против восставших владетелей, нанес им поражение и воссоединил отколовшиеся нахарарские владения с Армянским царством. В ряду этих   освобожденных владений первым упоминается Атрпатакан ("Атрпайакан") со столицей Гандзак (южнее Тавриза-Тебриза), "до прежней границы" [36]. Затем Мушег Мамиконян воюет против провинций или стран Ноширакан, Кордук, Кордик, Тморик, страны Маров (буквально – Мидии) [37], после чего в повествовании упоминается провинция Арцах. В тексте читаем: "Он разгромил и страну Арцах в большом сражении, многих жителей взял в плен, у остальных взял заложников и обложил их данью" [38]. После этого приходит черед страны Албании. В тексте читаем: "... Отнял у них много гаваров, которые ими были захвачены – Ути, Шакашэн, Гардманадзор, Колт и сопредельные им гавары. Реку Куру сделал границей между своей страной и Албанией, как было раньше" [39]. Следующим упоминается провинция Каспк с городом Пайтакараном: "Потом спарапет Мушег жестоко отомстил стране парсиев [парсиц= персов: конечно, надо восстановить "стране Каспиц=Каспов", как это обозначено в заглавии – С. Б. ] и городу Пайтакарану, ибо жители этой страны отложились от армянского царя и изменили ему... Многих из них [Мушег] казнил, отрубив головы, многих взял в плен, остальных обложил данью, взял у них заложников и оставил там правительственных чиновников" [40].

Из этих сообщений первоисточника видно, что в Армении периода Аршакидов, также как и в других феодальных странах, часто происходили восстания феодалов (нахараров) и временное отделение их от собственного государства, особенно при подстрекательстве других стран. В данном случае пограничные с Курой армянские нахарарства под иранским флагом и вместе с царем соседней Албании воевали против централизованной армянской власти, но в итоге потерпели поражение и снова присоединились к собственной стране. Упомянутый список восставших и покоренных нахараров, провинций и стран в то же самое время со всей ясностью очерчивает картину армяно-албанских и армяно-иранских границ. Интересующую нас армяно-албанскую границу всегда представляла река Кура. Эта реальная картина периода Аршакидов хорошо выражена в "Ашхарhацойц"-е Анании Ширакаци *, написанном после упразднения армянской государственности. При описании страны Албании автор пишет: "я расскажу о собственно стране Албании, которая находится между великой рекой Кур и Кавказскими горами" [41]. Я. Манандян, критически обобщая результаты работ Г. Гюбшмана, Й. Маркварта и Н. Адонца по вопросам уточнения и проверки армяно-албанских пограничных топонимов эпохи Аршакидов, заключает: "Наши вышеупомянутые географические замечания показывают, что после 298 года Аршакидская Армения имела почти те же границы, что и во времена Тиграна Великого и Помпея" [42].

В ходе римско-иранского ожесточенного противоборства в IV веке царство Великой Армении в 387 г. было разделено между двумя державами: западная, меньшая часть страны попала под римское (византийское) владычество, а восточная – под иранское. Первоначально в каждой из частей Армении сохранились свои цари, но в 389 г. римский император Валент, а в 428 г. Сасанидский шаханшах Бахрам Гур упразднили царскую власть последних армянских Аршакидов. Восточная Армения стала управляться марзпанами (буквально – "правитель области"), назначаемыми Сасанидским царем царей.  Исходя из своих политических и военных интересов,  Иран произвел соответствующее внутреннее административное разделение в подвластных ей новых краях. Сасаниды включили переживавшее свой закат и уже полностью вассальное Албанское царство и сопредельные с ним армянские провинции Утик и Арцах во вновь созданную административную единицу, за которой осталось название "Албания" – "Аран" – "Алуанк" (точно также они включили армянскую провинцию Гугарк в состав  марзпанства  "Иверия" – "Варджан" – новой административной единицы, куда входило также и царство Иверии-Вирка) *. Это было первым случаем основательного изменения армяно-албанской границы за всю историю ее функционирования, при этом произведенного чужой рукой и после потери государственного суверенитета двумя народами.

Однако армянский и албанский народы, несмотря на такое тяжелое состояние, не отказывались от мысли о полной государственной независимости и находили в себе достаточно сил, чтобы при удобном случае подняться на борьбу за нее. Они доказали это в восстаниях во главе с Варданом и Ваhаном Мамиконянами, апогеями которых были сражение у реки Лопнас в 450 г., Аварайрская эпопея 451 года и битва при Нерсеhапате в 483 году. В этот период снова отмечается объединие трех закавказских народов, усматривавших в таком союзе политические и идеологические выгоды для противостояния римским и иранским завоевателям. В 438 г. на иранский престол вступил жестокий Йазкерт (Йездигерд II), который вознамерился претворить в жизнь давно уже разработанную при Сасанидском дворе коварную программу, а именно – расстроив армяно-албано-иверский политический и культурный союз, заставить три закавказских народа отступить от христианской религии в пользу зороастризма, тем самым тесно связать их с Ираном и в конце концов ассимилировать с персами. На пути осуществления этой программы главным препятствием была в первую очередь относительно более сильная Армения. Об этом свидетельствует докладная марзпана Миhрнерсеhа иранскому двору, где, в передаче армянского историка, говорилось: "... и в тот час, когда Армения будет нашей, Иверия и Албания станут нашими" [43]. Для осуществления своей цели Сасаниды должны были применять обычные для себя коварные средства. В первую очередь, надо было расколоть единые силы каждой из стран, воздать царские почести изменникам, нахарарам-отступникам, обещав им имения сохранивших обет верности нахараров, а затем искусственно вызвать споры о границах между союзными народами и, натравив этим друг против друга, расстроить их союз. Отметим упомянутый историком VII в. Себэосом факт раздора, произошедшего веком позже (в 571 г. ) между армянскими нахарарами: "Перед этим возмутился и отделился от Армении Ваhан, князь страны Сюникской, и просил у персидского царя Хосрова [Ануширвана] позволения перевести управление [диван] Сюникской области из Двина в город Пайтакаран и внести их в шаhр[hа]мар [государственный регистр] Атрпатаканский, чтобы им более не называться именем армянским. И приказание было исполнено" [44].

Когда в 428 г. была упразднена независимость Армении, в Албании и Иверии она формально сохранилась, поскольку менее сильные последние албанские и иверские цари проявили бóльшую лояльность к Сасанидам и к их зороастрийской вере. Кроме того, они стали зятьями своих иранских сюзеренов. В качестве вознаграждения за всё это от Армении, как уже было сказано выше, были отторгнуты и включены в Албанию правобережные провинции Утик и Арцах (в это же время Гугаркское бдешхство было включено в состав Иверийского марзпанства). Продолжая отмеченную политику Сасанидов, шаханшах Пероз, если верно сообщение Мовсэса Дасхуранци, предоставил царю Албании Вачэ большую сумму из государственной казны и приказал в "дарованной" ему армянской провинции Утик построить новую столицу, которая по имени царя царей была названа Перозапатом, т. е. "Городом Пероза" ("По повелению Пероза, царя персидского, Вачэ построил великий город Перозапат, именуемый ныне Партавом") [45]. По этому сообщению историка Х в., постройка Перозапата-Партава приходится примерно на 459 год *.

Однако все эти коварные средства не дали желаемых результатов, так как становясь игрушкой в руках иранского двора, вероотступники теряли свой авторитет и уважение собственного народа. Отчаявшиеся этим цари вновь возвращались в христианскую веру и тем или иным образом восставали против Ирана, как это известно в случае с Вачэ II, прозванным поэтому Святым [46]. В конце концов, после правления Вачагана Благочестивого, примерно в 510 г. прекратилось существование и Албанского полунезависимого царства [47]. Армения, Иверия и Албания вместе с Атрпатаканом и соседними областями стали простыми марзпанствами – шаhрами (буквально – "страна"; по "Ашхарhацойц"-у этих шаhров было 14) одной из четырех военно-административных единиц Ирана позднесасанидской эпохи – северо-восточного кустака или спаhбедства, с центром в городе Гандзак (Газака, Шиз), южнее Тавриза.

Таким образом, независимые и самостоятельные Армянское и Албанское государства, просуществовав долгие столетия, были упразднены усилиями более могущественных византийцев и персов и в конце концов стали провинциями-марзпанствами обширного Иранского государства. Армянский и албанский народы в течение 6-7 веков своего независимого и добрососедского существования общими усилиями давали отпор внешним завоевателям, и всё это время река Кура оставалась государственной и естественной границей двух государств. Эта граница была нарушена лишь усилиями Ирана в политических целях, параллельно упразднению независимости Армении и Албании. Правобережные области Куры Утик и Арцах на короткий срок были присоединены к вассальному Албанскому царству, а впоследствии превратились в часть Албанского марзпанства. Подобная перекройка границ фактически не имела какого-либо отношения к армяно-албанским отношениям, ни к государственным, ни к этническим. Это были внутренние меры по административному переделу обширной территории Ирана, хотя, конечно, с расчетом на ослабление Армении.

Необходимо обратить особое внимание на следующее явление, имевшее место в этот период, которое ускользнуло с поля зрения исследователей и послужило поводом для известных недоразумений. Выше было сказано, что по приказу и на средства иранского царя царей Пероза был построен город Перозапат-Партав, который вскоре стал резиденцией марзпанов Албании. Из источников известно также, что сюда из собственно албанского левобережья переместился и Албанский католикосат. Мовсэс Дасхуранци свидетельствует: "Затем на втором [следует исправить – "на двадцатом" – С. Б. ] году царствования Хосрова [Ануширвана], царя царей, когда было положено начало армянскому летосчислению, в том самом году патриарший престол Албании был перенесен из города Чола в столицу Партав" [48]. Учитывая средневековые принципы мышления, естественно, что после того, как и светский, и духовный центры страны-марзпанства переместились на правобережье Куры, понятие "Албания" стало связываться с новообразованным правобережным центром. Теперь, говоря об "Албанском" царстве или католикосате, уже, как правило, представляли в первую очередь округу Партава, хотя до 428 г. последняя, также как и всё остальное правобережье Куры, всё время составляла часть территории Армении. Кстати, то же самое можно увидеть и относительно грузинского названия Эрети (в армянских источниках – hЭрэт), которое первоначально определяло всю Албанию, но впоследствии применялось для обозначения только сопредельных с Картли и Кахети областей Шаки и Камбечан.

Таким образом, в результате политики Сасанидских правителей Ирана границы Албании расширились в ущерб Армении, а после перенесения центров их новой административной единицы (марзпанства) на правый берег Куры название "Албания" механически распространилось и на бывшие армянские провинции. Это реальное состояние не просто является определением историков нового времени: оно отмечено уже в сочинениях древних армянских историков –  почти современников отмеченных событий. В армянской историографии всегда прямо подчеркивалось, что области правого берега Куры были отторгнуты от Армении. Приведем слова автора самого авторитетного труда по исторической географии –  "Ашхарhацойц"-а, который, определяя расположение страны Албании, пишет: "Хотя здесь все гавары южнее реки [Кур] выведены из границ Армении, но я расскажу о собственно стране Албании, которая находится между великой рекой Кур и Кавказскими горами" [49]. Далее, уже после перечисления всех областей (гаваров) этой "собственно Албании", армянский географ отдельно называет 20 гаваров провинций Утик и Арцах, отторгнутых от Армении и присоединенных к Албании, со следующим характерным примечанием: "и те двадцать гаваров, которые были выведены из Армении" [50].

Итак, со второй половины V в. название "Албания" с левобережья Куры распространилось и на правобережные провинции Утик и Арцах. Но вместе с тем в армянской средневековой литературе эта новая "Албания" представлялась уже и как название некоей административной единицы в северо-восточной части Армении. Это была уже концепция или восприятие "Армянской Албании", точно также, как восприятие "Армянской Месопотамии" – географического понятия для региона, который хотя и был очень давно выведен из состава Великой Армении, но долгие века сохранил такое специфическое название. Во всех случаях, когда в средневековой армянской литературе упоминается о каком-нибудь важном топониме или событии в провинциях Утик и Арцах, армянские авторы всегда добавляют к нему заметку "армянский". К примеру, еще Агатангелос о городе Пайтакаране, ко времени жизни автора перешедшем к Атрпатакану, пишет: "Из города Пайтакаран царства Армянского" [51]. Историк XII  в. Маттэос Урhайеци уже о Партаве пишет: "Город армянский Партав, который называется Пайтакараном" [52]. Тот же автор пишет о Гандзаке провинции Утик: "В Гандзак, город Армянский... ", или же "... который называется Гандзак, страны Армянской". А в одном случае он заменяет понятие "Албания Армянская" фразой "Страна Албания, которая называется Глубинной Арменией" [53].

На основании этих сообщений первоисточников уже в новой, научной историографии Микайэл Чамчянц точно сформулировал понятия "Собственно Албания" и "Армянская Албания" ("Алуанк hАйоц"): "Страна Албания: снова напомним о ней в нашем труде, одна часть – вместо той страны, что лежит между рекой Кура и Каспийским морем до Дарбанда и что называется Албания Ширвана или Ширван... другая часть – та часть Армении, которая содержит... Утик, Арцах и Пайтакаран... и эта часть называется Армянской Албанией" [54]. Из всего этого следует, что когда в средневековых литературных источниках или в лапидарных надписях о князьях Утика и Арцаха пишется "князь Албанский", то это надо понимать не как указание на их этническую принадлежность, а как географическое определение и именно в смысле Армянской, правобережной Албании. Точно так же, по названию соответствующего края Армении именуются князья и в других наших сочинениях и надписях средневековья: князь Васпураканский, князь Тайкский, князь Аршарунийский, князь Кордукский и т. д. Добавим, что начиная с этого периода в армянской историографии страна Албания иногда также фигурирует под названием "Страна Востока" или " Восточная страна", а ее правители называются также "князьями Востока", "католикосами Востока" и т. д.

Хотя Албанское царство было упразднено примерно в 510 году, но Албанский католикосат сохранился и просуществовал до 1836 года.  Уже в последние века он существовал скорее как в определенной мере духовный филиал армянского патриаршества в Эчмиадзине-Вагаршапате. Всё это время католикосы Албании переносили свою резиденцию из одного места в другое, но за исключением недолгого (хотя и весьма важного) этапа в Чалете в течение XV  века, она в основном оставалась на правом, этнически армянском берегу Куры. Видимо, долгое время на левобережье Куры, среди многочисленных горских племен христианство было еще слабо укоренено, а значит и не было достаточных условий для утверждения Албанского католикосата в тех местах. И это было одной из причин того, что в собственно Албании, на левом берегу Куры так и не завершился начавшийся с возникновением единого царства процесс этноконсолидации разрозненных лезгиноязычных племен и образования монолитного албанского народа с устойчивым самоназванием (этнонимом) [55].

Основной причиной переноса столицы страны, а затем в 552 г. и католикосата, из Чора на юг от Куры было то, что находясь близко от Дербентского прохода, они часто подвергались опустошительным набегам горцев Северо-восточного Кавказа и кочевников северных степей. В правобережном Партаве уютнее чувствовала себя и административная, светская власть, и духовная, христианская, в лице Албанского католикосата, особенно, в условиях существования Албанской церкви без собственной государственности. Правда, здесь была этнически армянская среда, но следует учесть, что как в принятии в начале IV  века, так и в укреплении в Албании новой христианской религии Армения и особенно армянские миссионеры из Утика и Арцаха играли значительную роль.

Источники сообщают, что христианство в Албании было принято вместе с Арменией. По наиболее распространенной благодаря сочинению Мовсэса Дасхуранци литературной версии, в торжественной встрече вернувшегося из Кесарии помазанного там Григория Просветителя вместе с армянским царем Трдатом принимал участие и албанский царь Урнайр, который принял крещение от руки первосвященника Армении и, возвратившись в Албанию, распространил христианство в своей стране [56]. По другой же версии, изложенной, как считается, в более древней редакции сочинения Агатангелоса, которая дошла до нас только в греческом и арабском переводах и известна под названием "Житие Григория", анонимный албанский царь *  вместе с царями Иверии и Лазики был приглашен Трдатом заранее и принимал участие в путешествии свиты Григория в Кесарию, а после возвращения в Армению получил от него не только крещение, но и епископа для своей страны: это был "Фома из города Саталы" [57]. Выше мы упоминали о том, что по сведениям Павстоса Бузанда царь Трдат III по просьбе местного населения отправил "католикосом Иверии и Албании" отрока Григориса, внука Григория Просветителя. Историк далее сообщает (и этот рассказ повторяется у  Мовсэса Дасхуранци), что когда Григорис был убит маскутским царем Санесаном на поле Ватнеай на берегу Каспийского моря, сопровождавшие его ученики привезли его тело обратно в Армению и похоронили в поселке Амарас гавара hАбанд, провинции Арцах [58].

Выше нами упоминалось, что имевший местное происхождение царский род Албании античного времени впоследствии был заменен парфянской династией Аршакидов, которые с середины I в. н. э. правили также и в Армении. С принятием в начале IV  века  христианства к этому армяно-албанскому родству добавилась и духовная связь.  Албания, как правило, следовала  за армянскими богословами в спорных вопросах толкования христианского  вероисповедания, поэтому отдельный Албанский католикосат всё же до конца оставался в лоне Армянской церкви. Не считая немногочисленных исключений, албанские католикосы принимали помазание и утверждались армянским католикосом (патриархом) вплоть до начала XIX века. Духовное родство армян и албанцев с единоверцами-христианами Византийской империи играло особую роль как в ирано-, так и арабо-византийских отношениях. Но не всегда симпатии этих двух народов, страны которых большей частью являлись яблоком раздора между Западом и Востоком, были на стороне Византии. Окончательное отделение Армянской церкви в 552 году от византийского диофизитства было весьма выгодно для политических целей Сасанидского Ирана и Арабского халифата, поэтому последние в каком-то смысле защищали Армянскую и Албанскую церкви от посягательств патриархов Византии. Пожалуй, одной из причин перенесения резиденции Албанского католикосата из Собственно Албании (из Чора или же из Капалака)  в марзпанский центр в Партаве  могла  быть именно политическая цель Сасанидов – обеспечить более надежный контроль над албанскими христианами.

В результате всего сказанного, католикосы Албании в какой-то мере потеряли свою заинтересованность в активности на левом берегу Куры, где с падением Албанского царства численность христианского населения, видимо, стала убывать и постепенно ограничиваться лишь народностью удинов, консолидировавшихся в центральной и западной частях Собственно Албании. Албанский католикосат все более нескрываемо опирался на преобладающее армянское население правобережья Куры. В этих условиях продолжение традиции называть католикосат "албанским" фактически означало лишь фиксировать одну из административных единиц, именно - северо-восточную епархию Армянской церкви, подобно тому, как фиксировались таковыми католикосаты Ахтамара или Киликии. Последний из них и поныне существует (с центром в Антилиасе в Ливане) под именем "Католикосат Великого дома Киликийского". Все они были в сущности отдельными епархиями одной церкви с присущими религиозным организациям традиционно-консервативными названиями.

В 30-х гг. VII века на историческую арену вышли арабы. Одержав блестящие победы и овладев Ираном (в целом, в 642 г. ), они, подобно Сасанидам, вели борьбу против Византии и стремились к господству над Кавказом. Теперь три закавказских народа должны были общими усилиями сопротивляться Византии и арабам-мусульманам. Силы были неравны, и арабы, овладев Арменией и Кавказом, превратили весь регион в одну обширную административную единицу, в которую входили бывшие марзпанства Армении, Иверии (Восточной Грузии, Картли) и Албании (Аррана). Она называлась Арминийа или Армения, ее центр до середины VIII в. находился в провинции Айрарат (в Двине), а после этого – в Утике (в Партаве-Барде). Безраздельное владычество арабов продолжалось до конца IX в.

В этот период армяно-албанские отношения были дружественными и братскими. Хотя Албания полностью входила в административную единицу Арминийя, она не стала полностью Арменией. Христианское население Албании (армяне и собственно албанцы) сохранило свою отдельную церковную епархию. Функционировал также обеспечивавший самоуправление христианских верноподданных институт князя или батрика Албании (наряду с институтами князя Армении и князя Иверии) – главы местных нахараров. Всё это было следствием внутренней политики арабов, которые во многом сохранили систему административного деления и управления подчиненными территориями предшествующего марзпанского периода в составе Сасанидского Ирана.

Во второй половине IX в. Арабский халифат переживает период распада и упадка. Назначаемые халифами государственные чиновники-правители окраинных областей отпадают и образовывают полузависимые эмираты. Многие завоеванные народы также восстают и друг за другом приобретают или восстанавливают свою независимость. В этой ситуации арабы оказываются вынужденными признать и суверенитет Армении (885 или 887 г. ) в лице царей Багратидов.

Род Багратидов (Багратуни) был самым сильным нахарарским родом этой эпохи, который несколькими своими ветвями владел обширными территориями как в Армении, так и в соседних Иверии, Абхазии и Албании. За несколько десятилетий до образовавания царства, в 862 г., один из представителей Багратидов – владетель Ширака Ашот, сын спарапета Смбата – получил от Халифата титул "князя князей" и управлял всей Восточной Арменией и Закавказьем. Историк Х в. Товма Арцруни пишет об этом: "Поскольку верховенство в Армении было дано Ашоту, который был князем князей, он стал подчинять себе князей Армении, Иверии и Албании" [59]. Автор XIII  в. Вардан Аревелци (Восточный) пишет более определенно: "Ашот Великий внес свой меч в Иверию и в землю Албанскую и покорил племена Кавказские" [60]. В последующем, по словам католикоса Йовhаннэса Драсханакертци (нач. Х в. ), пределы царства Багратидов (с центром в Шираке) на западе доходили до города Карин (ныне – Эрзрум) и Черного моря ("до берега Великого моря"), на севере – "до Аланских ворот" (т. е. Дарьяльского прохода), на востоке – "до города Шамкор" [61].

Получив корону от своего верховного сюзерена арабского халифа в 885 г., Ашот Багратуни формально считался царем всей Арминийи, т. е. Армении, Иверии и Албании. Однако Халифат, вынужденный признать царство армянских Багратидов, но одновременно не заинтересованный в процветании сильного Армянского государства, стал использовать центробежные стремления других армянских нахараров и способствовал разделению страны на мелкие царства и полунезависимые княжества. Рядом с царством Багратидов уже в 900-х гг. были провозглашены и признаны арабами Васпураканское царство Арцрунидов, а также ряд независимых мусульманских эмиратов.

Как было сказано выше, в VIII-IX вв. некоторые ветви армянского рода Багратуни имели владения и за пределами собственно Армении. Одной из них была ветвь, пришедшая к власти в западной части Собственно Албании, в области Шаки-Нухи. Представитель этой ветви Багратидов, князь и литератор hАмам-Йовhаннэс в самом конце IX в. также получил корону и в армянских источниках упоминается как царь Албании.

Освободительная борьба народов Закавказья, развернувшаяся в период ослабления Арабского халифата, была упорной и кровопролитной. Ниже мы рассмотрим события, произошедшие в Собственно Албании и приграничных с ней армянских провинциях правобережья реки Куры в эпоху этой борьбы, и попытаемся уточнить, какие политические и этнические силы образовались и существовали в этих краях, став господствующими после многовекового персидского и арабского политико-идеологического и культурного засилия.